Из письма Гийома Монпелье королю Франции Людовику VII, можно узнать, что к 1164 году, графиня Мельгёй и ее муж-соправитель Бернар V принесли вассальную присягу графу Тулузскому. Гийом жаловался королю по поводу некоторых пошлин, которые Бернар взимал со своих вассалов, но в основном сеньор Монпелье просил у Людовика вытребовать у Папы Римского Александра III отлучение от церкви в отношении Бернара Пеле. Согласно «ВИЛ» не очень ясно отлучили ли всё-таки Бернара или же он пошел на попятную. Любопытно, что в это время Рим как-то не слишком вспоминал, что Мельгёй находится под их сюзеренитетом - не до того было. Очередной кризис и антипапы.
Рыкса Силезская была лет на 10 старше своего мужа (родилась в 1130 году) в этом первом браке у нее была выжившая дочь Санча. Замучу, что она была родной сестрой Болеслава Долговязого и Мешко Кривоного - двух братьев, от которых пойдёт буйный и разросшийся в Средние Века род Силезских Пястов.
Молодому Раймунду Беренгеру вскоре после свадьбы пришлось отправиться во владения своего покойного дяди, теперь уже он стал регентом своего малолетнего двоюродного брата, короля Арагона Альфонсо II, совместно с его матерью королевой Петрониллой. Причем, королева управляла Арагоном, а Раймунд Беренгер «сидел» регентом в Каталонии. Пробыл он там два года прежде чем вернуться в свой Прованс. К этому времени противоборствующие стороны решили помириться.
Возможно уже в 1162-ом, на первом году своего второго брака, Рыкса Силезская родила дочь, которую назвали Дульса. Все, конечно, думали, что это только первый ребенок Раймунда Беренгера, а скоро последуют и другие, в том числи и сыновья, которые могли бы продолжить эту ветвь Барселонской династии. В истории самой Дульсы разобраться не так-то просто.
Итак, 1165 год. После смерти заклятого наследного врага Тулузского дома, Рамона Беренгера IV, граф Раймунд V смог вздохнуть спокойно и сосредоточиться. Вровень с отцом и дедом его не поставишь, но определенные способности и таланты у него были. Граф Барселонский, и он же принц-регент Арагона был и духовным, и силовым лидером антитулузской лиги, теперь же она распалась и Раймунд V последовательно заключил договоры с некоторыми своими соседями, Раймундом I Транкавелем, виконтессой Нарбонны Эрменгардой (ненадолго, но об этом позже), наконец, с Раймундом Беренгером II.
Последний как раз вернулся из Католонии, где пробыл два года регентом, его двоюродный брат Альфонсо, король Арагона был всё еще юн, но, наверное, никто из соседей не ожидал насколько скоро он скажет свое первое слово в политике. А Раймонду Беренгеру нужно было всё-таки заняться и родным графством.
В этом году тулузец и провансалец заключили полюбовное соглашение, и честно сказать, мне кажется, что первый обошел второго и совсем не ясно зачем Раймунду Беренгеру понадобился договор несколько в ущерб себе. Итак, решили они взять и поделить графство Форкалькье, так неудобно по мнению обоих бенефициаров вклинившиеся между их владениями. Из чего следует вывод, что граф Прованса не считал своих дальних родичей по мужской линии, Гийома IV и Бертрана II (графов Форкалькье и правнуков матриарха-создательницы этого графства Аделаиды), друзьями, на которых можно опереться и которым нужно помогать. Это еще с точки зрения феодала-хищника понять можно. Но захватить затем, чтобы тут же поделиться с другим?
В числе прочего, Раймунд Беренгер обязался выдать замуж свою дочь Дульсу за старшего сына и наследника Раймунда V, тоже, конечно, Раймунда. В приданное ей полагалась половина графства Форкалькье, половина города Авиньон (также принадлежавшая потокам Аделаиды) и половина графства Мельгёй. Это первый запротоколированный случай, когда это маленькое графство попытались разделить. Авторы «Истории Лангедока» предполагают, что еще один раздел мог быть раньше, по брачному договору Беатрис - одна половина ей пожизненно, а вторая - ее сыну по браку с Беренгером Раймундом. Нужно же найти какое-то обоснование, почему граф Прованс распоряжался наследством матери еще при ее жизни.
Но что можно сказать с уверенностью - у Раймунда Беренгера II и в мыслях быть не могло сообщать какие-то права на свое графство - «вотчину» Тулузскому дому. Он молод, ему всего 25 лет, жене, правда, уже 35, но у нее из трех детей выжили двое, да и первым ребенком у нее был сын - шансы на появление прямого наследника Прованса достаточно велики. Проблема с деторождением в Средние Века (да и позднее до соответствующего развития медицины) выглядела следующим образом: немало знатных женщин (надо полагать и простолюдинок, за ними просто редко записывали) благополучно рожали после 40 лет, но только те, у кого уже были дети. Но мне пока не удалось найти ни одного примера знатной дамы Средних Веков и Нового времени, у которой был бы перворожденный ребенок после этих 40 лет. Если читатели укажут такой пример (мы ведь все учимся друг у друга) буду признателен.
А во-вторых, вспоминаем чудесные законы Прованса насчет наследования по женской линии. Дульса получает приданное и выходит замуж при жизни отца, а значит, должна быть исключена из линии наследования. Разве не так, по примеру Сесилии, вышедшей замуж за Транкавеля и получившей «сказочное» приданное, дай Бог, стоимостью одного замка?
Продолжение следует…
