Перенесемся к истокам падения Арагона, в конец XIV века, тогда в королевстве возник некоторый династический кризис, давненько уже такого в королевстве не случалось.
В 1396 году после сумбурного и не такого уж и долгого (9 лет) правления скончался король Хуан I Охотник. Прозвище он получил он благодаря любви к дорогой охоте, кроме этого считался покровителем искусств, как в прежние времена возле его трона толклись трубадуры и прочая праздная публика. Впрочем, после того как знать выразила недовольство излишним и ненужным тратам двора, король несколько одумался и даже затеял некоторые реформы. В целом его правление считают неудачным – литературный расцвет сопровождался политическими и финансовыми проблемами. Злая усмешка судьбы – умер он, занимаясь любимым делом, упав с лошади как раз на охоте. Невзирая на то, что подобные печальные инциденты с лошадьми были не редкостью, выглядит зловеще символично.
Все семь сыновей Хуана от обоих браков умерли в детстве, а вот две из шести дочерей выжили: Хуана – от первой жены, Иоланда – от второй. В брачной политике Хуан отвергал традиционные пиренейские союзы и оба раза женился на француженках – первый раз на Марте (Мате) Арманьяк, второй – на Иоланде, дочери герцога Барского. Ко времени смерти отца, старшая уже была замужем за Матье, графом Фуа, а младшая, та, которой было суждено стать ключевой фигурой в истории уже Франции, пока ходила в девицах.
На момент кончины Хуана I, его младший брат Мартин находился на Сицилии, где сложилась довольно запутанная ситуация. Так уж вышло, что Мартин и не мечтал стать королем вообще, и вероятно, относился к этому философски: относительно Арагона и Каталонии он был верным соратником брата (предполагая, что у того будет хоть один выживший сын, который и наследует корону), а в Сицилии он всецело поддерживал и оберегал собственного сына, Мартина, который, как ни странно, стал королем раньше отца. Поэтому далее – Мартин Старший и Мартин Младший, с этими двумя монархами, отцом и сыном, из-за одинаковых имен и порядковых номеров вообще немало путаницы, здесь главное найти начало нити клубка, чтобы всё понять. Тогда же у арагонцев завязался первый узелок вражды с Валуа-Анжу, на этот раз с нахальными претензиями со стороны последних.
На Сицилии вместе с Федериго III угасла младшая ветвь Арагоно-Барселонского королевского дома. Но что это за сицилийская королевская ветвь? Что же, это следствие порой очень странной политики дробления династии, вообще свойственной всем «испанцам». В XIII веке Арагон выдохся в продвижении на север, слишком проблематично, да и ошибок корона наделала немало, иногда глупых, иногда вынужденных, а когда и просто не хватало удачи. Рассмотрю чуть поподробнее откуда подобная политика дробления взялась.
Смычка Педро II с альбигойцами завершилась убийственным крахом, а чуть позже Барселонский дом окончательно распрощался с графством Прованс. Подчеркиваю, Прованс был потерян не только для Короны Арагона, а еще и для ее династии вообще. Барселонцы боролись за соседнее графство весь XII век, но не могли добиться чего-то большего кратковременных личных уний. Слишком сильные города, слишком беспокойная знать, да и другие соседи - Тулузские Раймундиды пока были славными рыцарями, еще не успев превратиться в жалких подпевал пришлой восточной секты манихеев. Таким образом, политика каталонцев в отношении Прованса была, пожалуй, верной, хотя и вынужденной - сажать на правление в другом графстве младшую ветвь своего же дома, коли уж не получается надежно всё взять под одну и ту же руку.
Последний такой раздел провел Альфонсо II Целомудренный (он же первый одновременно граф Барселоны и король Арагона) отдав Прованс своему младшему сыну, который стал графом Альфонсо II Беренгером. Вот только уже у сына Альфонсо II Беренгера были только дочери. Завещание его было достаточно интересным - он отдавал все свои владения младшей (четвертой) пока еще не замужней дочери Беатрис. Под предлогом того, что все ее старшие сестры удачно выданы замуж и их будущее уже обеспечено.
К настолько богатой невесте сватались и последний из Раймундидов, и ее же двоюродный дядюшка, король Арагона Хайме I, последний в надежде вновь обрести упущенную власть над Провансом. Но король Арагона не преуспел, Беатрис выдали за младшего брата короля Франции Карла Анжуйского (пока еще просто графа Карла). Любопытно, что Раймунд Беренгер IV всё-таки помнил и о родиче по мужской линии - своего кузена-короля Хайме он назначил вторым по очереди наследником, но только в том случае если Беатрис умрет бездетной. Впрочем, даже если бы и случился такой вариант, то … посмотрим на схему - при таких внуках (то есть более «прямых» наследниках Раймунда Беренгера IV), королю Арагона было бы очень проблематично отстаивать свои права.
Обычно, когда вспоминают завещание графа Прованса, в первую очередь обращают внимание как раз на такое редкое явление, как наделение младшей дочери. Но я бы указал на нечто другое - а с какой стати Раймунд Беренгер IV, вообще имел право писать завещание на дочь? Тут вот в чем закавыка: его дед Альфонсо II, прежде чем наделить этими землями своего младшего сына, отдавал Прованс поочередно младшим братьям и еще раньше провозгласил графом себя самого, отняв Прованс у своей малолетней двоюродной племянницы Дульсы II - последней из первой каталонско-провансальской династии.
Эта девочка хотя и прожила всего десять лет, но титул у нее отобрали раньше, под предлогом … невозможности женского наследования, вот так штука. Тут, правда, остается неясным, как же при такой логике наследовала этот же Прованс Дульса I, жена Рамона Беренгера, причем наследовала не от отца, а от своей матери, графини Герберги. Что же, допущу такую рабочую версию: король Альфонсо II, как представитель новой династии, полагал, что, начиная с его деда законы изменились и женщины теперь отстранены от наследования.
Но почему же, когда он передавал Прованс своему младшему сыну Альфонсо Беренгеру, король не зафиксировал строго и законодательно, возвращение графства королю Арагона при пресечении младшей мужской линии? Тут только два варианта - или речи о невозможности наследования женщинами были просто предлогом, уж больно легко в случае Дульсы II было перехватить власть, или же … ввести запрет законодательно просто забыли.
Как бы то ни было, но если бы женское наследование и правда все считали невозможным, то о каком тогда завещании в пользу младшей (или любой) дочери можно было бы рассуждать? Хотя ведь есть и еще третий вариант - никаких законов на этот счет и вовсе не было (и никому не приходило в голову их писать), проблема решалась по времени появления, исходя из текущей конъюнктуры. В случае графства Прованс конъюнктура обернулась против Барселонского дома и важную территорию он потерял так крепко и надежно, что хуже и не придумаешь.
Продолжение следует…
