Среди других конфликтов Бернара IV можно отметить некое не очень ясное противостояние с епископами Магалона, во время избрания нового прелата епархии - Раймунда, Бернар воспротивился и нанес церкви некоторый ущерб, который потом, после примирения, обязался возместить. Предполагается, что граф был недоволен избранием Раймунда, потому что-то пытался утверждать, что именно его дому принадлежит право назначать епископов.
Гийом Монпелье на тот момент, как считается, поддержал мужа сестры, несмотря на то, что епископ Раймонд, как предполагается был его родственником и сам происходил из сеньоров Монпелье, но это не точно. Кстати, любопытно, что в большинстве случаев (до начала XIII века) осталось неизвестным из каких вообще дворянских родов (да и дворянских ли?) выходили епископы Магалона, кроме вышеупомянутого Пьера, который был из графской семьи.
Бернар IV, который явно уступал своему кузену во всем оказался не слишком удачлив и в продолжении рода. Собственно, на нем мужская ветвь дома Мельгёй и угасла. Известно, что у Бернара был дядя по имени Понс, аббат Клюни и кардинал-дьякон, он скончался примерно в 1126 году, естественно, без законного потомства. Впрочем, даже если бы оно и было, останься Понс светским сеньором, особого значения это не имело, так как по обучаю, графство должно было наследоваться по праву первородства - дочь идет впереди дяди, и уж тем более младшего кузена. Этот аббат остался в истории церкви достаточно знаменитой личностью - как бунтарь и борец за реформы, в конце концов был низложен и скончался в римской тюрьме. Примечательно, что в одном из своих писем Понс называл себя родственником Бенедикта Анианского (750-821), чьим отцом был тот самый Айгульф, граф Магелона.
Касательно еще каких-либо других представителей рода по младшей линии, информация почти отсутствует. «Почти», так как у безымянного сына Бернара II, отмечают еще двух сыновей - Пьера и Гийома, но непонятно, пережили ли они хотя бы детство, не говоря уж о чем-то большем. Чуть больше сведений есть о дочерях дома Мельгей, выходивших замуж за знатных соседей, например, во «Всеобщей истории Лангедока» отмечается Жюдит, дочь Раймунда I и жена Роберта II, графа Оверни.
Конечно, удивительно, что в течении 6 поколений (до Пьера I) от династии не отделилось младших светских ветвей, но так быть, в принципе, могло. Да и в конце концов, даже существуй парочка таких ветвей ко времени смерти Бернарда IV, претендовать на его наследство они уже не могли, при их гипотетическом существовании они были бы слишком маленькими и бедными сеньорами, раз даже не попали ни в какие хроники и документы.
У Бернара IV от Гильметты Монпелье осталась или одна дочь Беатриса, или две - вторую, предположительно звали также как мать, Гильметта и она, возможно, вышла замуж за Раймунда Фулька II, виконта Кардона. В любом случае, когда в 1132 году Бернар скончался, его наследницей стала восьмилетняя дочь Беатриса - по малолетству и по праву ближайшего родича ее опекуном стал дядя Гийом VI Монпелье.
Сложившейся ситуацией не мог не воспользоваться граф Тулузы Альфонс I Иордан - открывалось окно возможности присоединить к своим владениям важную прибрежную территорию. Он заключает с Гийомом Монпелье договор - в случае если Беатриса скончается в течении шести лет, не выйдя при этом замуж, то Мельгёй забирает себе Тулузское графство. Отмечу следующее, во-первых - а как же вторая дочь Бернарда? Была она или нет, если договор вообще ее не упоминал? Вот поэтому историки и сомневаются в ее существовании. Отстранить от наследования ее в теории могли - но это надо было хоть как-то запротоколировать.
Во-вторых, очевидно, что никаких династических прав у Альфонса на Мельгёй не было (откуда им взяться если предки Альфонса не брали в жены дочерей графов Мельгёй), только лишь силовая попытка захвата. В-третьих, договор попирал права самого Гийома, ведь в случае преждевременной и бездетной смерти племянницы, никто иной, как он сам должен был стать графом Мельгёй, причем без вариантов и по праву обычая.
А так, сеньор Монпелье, в случае смерти племянницы мог получить лишь небольшую часть ее графства. Разумеется, такой расклад не мог не обидеть Гийома, и он сразу же стал подыскивать варианты решения проблемы. Тут вопрос больше в том, почему Альфонс Иордан вдруг надеялся на соблюдение кабального навязанного им договора.
Сеньор Монпелье стакнулся с каталонцами, давними союзниками своего дома, а точнее с первой провансальской ветвью Барселонского дома. Маленькая Беатриса была выдана замуж за молодого Беренгера Раймунда I (1113/14-1144) графа Прованса и младшего брата Рамона Беренгера IV, графа Барселоны и будущего принца-регента Арагона (отца первого короля из Барселонского дома). Договор с молодым графом Прованса был уже более приемлемым для сеньора Монпелье.
Во-первых, было установлено, что в случае брака, который будет заключен фактически, когда Беатрис достигнет возраста 12 лет, будут соблюдены все положения, касающиеся монетного двора Мейгёля, ранее подписанные покойным графом Бернаром - это для Гийома было вообще самым важным, так как от возможной порчи монеты могло обрушиться благосостояние его славного города. Во-вторых, в случае бездетной смерти Беатрисы он, очевидно, получал большую часть графства, к сожалению, мне так и не удалось понять - почему не всё.
Альфонс Иордан, граф Тулузы жестоко обиделся и пошел на Прованс войной. Тем более, что у Беренгера Раймунда I возникли и внутренние проблемы в наследном графстве. Обширных подробностей по поводу того, как протекал этот конфликт нет, но в 1134 году уже был заключен мир, в контексте общего мирного соглашения Альфонса Иордана с графом Барселоны, ну, и заодно, граф Тулузы признал брак Беатрисы с графом Прованса Беренгером Раймундом, который уже с 1132 года поторопился провозгласить себе и графом Мейгёль по праву жены.
Продолжение следует…
