Между тем, у анжуйцев (Валуа-Анжу) был исторический шанс (сложный, конечно) взять реванш за итальянские неудачи. И как-то обидно даже, что не получилось, это была бы отличная пощечина зарвавшимся наглецам Трастамара, что интересно, отвечать бы пришлось уже Хуану II Арагонскому и Наваррскому, несмотря на то, уж в итальянских махинациях он замешан не был и бенефициаром победы над Валуа-Анжу не являлся. Трастамара унаследовали противостояние с Валуа-Анжу еще от старой Барселонской династии, собственно, речь шла о претензиях уже на сам Арагон. Началось с рутинного политического «нахальства», инициированного французами, к которому вскоре прибавились и вполне настоящие права.
Здесь придется оглянуться назад в конец XIV – начало XV веков. Если на Неаполь у Валуа-Анжу права имелись благодаря двойному усыновлению от обеих Джованн, то вот претендовать на владения Короны Арагона они уже имели право по крови. Хм, и, кстати, оставляли дом Трастамара после себя, если подходить со строгими оценками. Читатели, бывало, меня упрекали за то, что я якобы слишком серьезно отношусь к праву Средних Веков. Скажу иначе – я как раз рассматриваю случаи, когда этим правом некоторые пренебрегают, пытаясь усидеть на всех стульях одновременно (вот тут салический закон, тут не салический, но царствовать есть желание везде), и что в общем итоге получается.
С престолонаследием Арагона не так-то всё просто. Насколько мне удалось понять, мужчина предпочитался женщине, но на очень «короткой дистанции». То есть, само собой брат (королевский сын) идет впереди своей сестры (королевской дочери), даже старшей (этот вопрос не обсуждаем в принципе), но как быть если король умер без сыновей, оставив только дочерей, но у него есть младший брат? Неуточненные системы начинают сбоить вот уже на этом уровне. В Арагоне, по крайней мере на этот вопрос, ответ имелся – наследует брат, а не дочь.
Критическая для арагонцев ошибка заключалась в том, что они в отличии от французов иначе подходили к роли женщин в престолонаследии. Арагонцы ставили женщину ниже как раз из-за пола, в то время как французы со своим салическим законом в итоге вовсе не считали, что женское правление плохо само по себе (во всяком случае так они это объясняли). Для французов главная опасность женского правления – переход власти к иной династии, как правило, иностранной. Поэтому во Франции отрицалось право не только королевской дочери, но и ее потомков мужского пола.
В Арагоне этой опасности в упор не хотели видеть, за что королевство в общем итоге и поплатилось своей независимостью. Женщину в Арагоне норовили отринуть от трона, но ничего не имели против ее сына или внука, коли таковые были в наличии – вот это как раз и есть дискриминация в чистом виде, в отличии от салического права, которое зиждилось на другом принципе, и отсекало от короны не столько женщин, а сколько «неподходящих» мужчин.
В результате Арагон исчез с политической карты Европы самым нелепым образом. Да были и другие королевства, потерпевшие крах (как раз из-за унии) - Шотландия, Великое Княжество Литовское, Норвегия, но у всех у них, в отличии от Арагона были очевидные и бросающиеся в глаза проблемы. Тогда как мощь и потенциал развития Короны Арагона совсем не коррелирует с «внезапным» падением. Если у других государств династические проблемы шли довеском (серьезным, но не убийственным), то Арагон, складывается полное впечатление, исчез только потому, что однажды у одного короля, не выжил сын от второго брака.
Я понимаю, что мои выводы, пожалуй, слишком смелые и претенциозные - неужели могло получиться так, что судьба всей Юго-Западной Европы (а может быть и всей Западной) могла зависеть от того, будет ли жить один маленький мальчик? О каком именно мальчике я говорю? О последнем сыне Фердинанда-Католика от его второй жены Жермены Фуа. Кстати, некоторые из знати Арагона видели к чему всё идет, именно они, валясь в ногах у Фердинанда, умолили его жениться повторно. Фердинанд согласился, тем более что невеста нашлась интересная, не только в плане продолжения рода (уже имея внуков король об этом не сильно переживал), но еще и в плане решения внешних политических задач, что для него было куда важнее.
И позвольте в порядке некоторого бреда, вот такое размышление. А что если бы всё было наоборот - это Арагон всеми паучьими лапками вцепился бы в салический закон, а вот во Франции не получилось бы? И в далеком будущем (то есть, сейчас) в некой альтернативной реальности, досужий блогер вроде меня печально бы размышлял о некогда могучем французском королевстве, о забытых и мало кому нужных королях французов - Гуго Капете, Генрихе I (которого, впрочем, помнили у нас всё равно, благодаря тому, что он женился на русской княжне) и Филиппе IV Красивом, который уничтожил самих тамплиеров.
И на месте той Франции которую мы сейчас знаем, раскинулись бы иные государства. Юг был бы разделен между мощной многосоставной арагонско-каталонской монархией, и неким королевством с условным названием Аквитания. Восток бы занимали королевства Бургундия и Лотарингия, на северо-западе - королевство Бретань, а над всеми ними нависало бы грозной тучей чудовищно разросшееся королевство Великобритания, не только захватившее, но и давно освоившее северную и центральную Францию.
Я просто подвожу читателя к мысли, что как раз нечто подобное и случилось с Арагоном. Это еще и самое забытое из исчезнувших королевств. Вот что первое приходит в голову массовому читателю (интересующемуся историей) при словах «арагонские короли»? Не ли Мартин I, умерший от смеха? Да-да… То есть, печальный старик, потерявший любимую жену, всех детей (законных), не имеющий ни одного внука, один из лучших дипломатов и воинов своей эпохи, превращен досужей молвой в эдакого «дурака на похоронах». Похоронах собственной семьи. Вот о нем, кстати, тоже поговорим.
Мартин был человеком, который ради интересов государства и династии искренне согласился с тем, что королем станет его сын, а самому ему так и «ходить» с титулом герцога. Вспомним для сравнения Хуана Арагонского, укравшего корону у родного старшего отпрыска, а потом и у дочерей. Неплохой монарх Мартин, а остался известным широким кругам только по байке, согласно которой он подавился от смеха.
Продолжение следует …
