21 марта 1911 года, в мировом съезде было назначено к слушанию, нашумевшее в светском столичном обществе дело, по обвинению баронессы Анастасии фон дер Х-ен в клевете против своего мужа барона Николая фон дер Х-ена. (В газетной заметке осторожно не указывается полная фамилия, а то мало ли…)
Дело это имеет за собой большое прошлое. Года два-три назад между супругами фон дер Х-ен произошла размолвка повлекшая за собой раздельную жизнь их. В конце прошлого года баронесса Анастасия, будучи как-то у матери своего мужа, баронессы Аделаиды фон дер Х-ен, говорит от том, что по слухам, её муж Николай, оказывается, двоеженец.
Это сообщение страшно поразило старую баронессу. Вскоре после того, Анастасия снова была у свекрови и говорила, что имеет уже документальные данные подтверждающие слухи о преступлении её сына. Пожилая женщина, оберегая честь своей фамилии, взяла с невестки слово не давать документам огласки и замять все неблагоприятные слухи, за что обязалась содержать Анастасию материально.
Тогда же старой баронессой было выдано невестке на три тысячи рублей вексельных бланков. Некоторое время спустя, Аделаида фон дер Х-ен узнает, что эти вексельные бланки, заполненные обязательствами уже не на три, а на тридцать тысяч, представлены в спб. коммерческий суд к взысканию. Поверенный старой баронессы, присяжный поверенный князь Сидамонов-Эристон возбудил спор о подлоге векселей и дело было направлено к прокурору. Последний вынес постановление о привлечении баронессы Анастасии фон дер Х-ен к уголовной ответственности за подлог.
В то же время сам барон Николай, которому стало известно о посещениях его женою матери и возводимых на него обвинениях в двоеженстве, привлек ее к ответственности за клевету. Молодая женщина не признала себя виновной, объяснив, что говорила о двоеженстве шутя, не придавая этому значения.
Мировой судья на основании этого признания Анастасии фон дер Х-ен, оправдал её. (А что? Так можно было?)
По апелляционной жалобе обвинителя дело перешло в мировой съезд. Последний, в виду неявки некоторых свидетелей, дело слушанием отложил, постановив вызвать неявившихся вторично.
(На этом пока все по данному делу. И еще – что же с 30 тысячами? Ну, молоденькая баронесса могла заявить, что… это тоже была шутка.)
